Заключение
В мировой экономике за последние десятилетия произошли существенные изменения. Современный этап развития характеризуется новой ролью технологий как катализатора качественных перемен, возникновением дополнительных центров силы и экономических осей, новых форм функционирования рынков. Эти перемены требуют пересмотра государственных подходов к обеспечению национальной конкурентоспособности, создания системы институтов, позволяющих эффективно позиционироваться на мировой арене, выявлять ключевые ресурсы и компетенции, последовательно реализовывать национальный конкурентный потенциал. При этом следует исходить из того, что глобальная перестройка мирового хозяйства ведет не к унификации, а к принципиальному «перекраиванию» экономической карты мира, итогом чего может стать существенное изменение соотношения сил и позиций отдельных государств и их групп.
Обеспечение долгосрочной конкурентоспособности национальной экономики любой страны должно в этой ситуации опираться на активную позицию государства, действующего с опорой на изменившуюся систему критериев, с помощью которых строится стратегия создания институциональной среды. В частности, определение норм и правил функционирования российского бизнеса должно учитывать, что компании большинства отраслей вынуждены действовать в новых условиях, когда конкуренция становится глобальной, технологические изменения стремительны, а нематериальные активы гораздо более значимы для сохранения конкурентоспособности. Ответом на эти вызовы и одной из важнейших особенностей современного этапа развития является трансформация организационных структур бизнеса, возникновение целого спектра сетевых форм. Они становятся существенной составляющей глобальной перестройки мирового экономического пространства.
Современный этап социально-экономического развития связан с фундаментальными изменениями во взаимоотношениях между субъектами, порожденными изменением характеристик среды, в которой они взаимодействуют. Возросшая взаимодополняемость и взаимозависимость обусловливают рост числа ситуаций «взаимного выигрыша» или «взаимного проигрыша», в отличие от преобладавшей прежде ситуации «победитель-проигравший». Это изменение следует признать принципиально важным, поскольку в тенденции именно отсюда может следовать прогнозируемое многими развитие кооперационных отношений, интеграции на всех уровнях и т. п. Сталкиваясь с растущей вероятностью собственного проигрыша как результата проигрыша контрагента, хозяйствующие субъекты, обладающие ограниченной рациональностью, становятся более склонны выбирать альтернативу «взаимного выигрыша» как оптимальную.
Интенсификация связей, выходящих за пределы организации, приводит в итоге не к размыванию границ предприятия, а к их реконструкции на новом витке развития. Процесс реконструкции становится интенсивнее и происходит быстрее, он оказывается перманентным, зависимым от соотношения выгод и издержек различных альтернатив – то, что прежде было «внутри», экстернализуется, и наоборот, повышение гибкости организации может потребовать рецентрализации (т. е. совсем не обязательно связано с децентрализацией).
Современные информационно-коммуникационные технологии играют при этом значительную роль, делая возможной быструю перестройку связей и процессов. Развитие ИКТ способствует созданию принципиально новых возможностей взаимодействия, а также их быстрому распространению и превращению сетевого принципа межфирменного взаимодействия в имманентную характеристику современной экономической действительности. В то же время следует подчеркнуть, что создание общей ИКТ-платформы и совместное использование МОИС (информационной системы, состоящей из информационных систем деловых партнеров, каждая из которых имеет свою собственную структуру, подсистемы, стратегии, технологии и цели) может вести к росту зависимости более слабых партнеров от фокальной фирмы. При этом зависимость слабых участников в рамках квазиинтегрированной структуры может быть более жесткой, нежели зависимость подразделений в иерархической организации с консолидированной собственностью
Включение в анализ феномена квазиинтеграции дало возможность сделать ряд важных выводов, касающихся места сетевых межорганизационых взаимодействий в современной экономике и мер государственной экономической политики, нацеленной на использование связанных с этими формами возможностей обеспечения национальной конкурентоспособности. Имея обманчивый вид дезинтеграции, установление долгосрочных взаимодействий обеспечивает усиление рыночной власти компаний, входящих в квазиинтегрированные структуры, позволяет им пользоваться преимуществами, заложенными в характеристиках интеграции как феномена, не подпадая под контролирующие и регулирующие действия государства.
Мы показали, что подавляющая часть форм квазиинтеграции относится к формам межфирменного сетевого взаимодействия, однако существуют несетевые формы квазиинтеграции и промежуточные формы, которые не могут быть четко отнесены к сетевому или несетевому межфирменному взаимодействию.
У межорганизационных сетей есть свои сильные и слабые стороны. Нельзя утверждать, что существует единая, общая тенденция перехода к определенным типам контроля, управления или координации внутри предприятий и между ними. Сравнение результатов эмпирических исследований, касающихся разных отраслей, говорит о практическом разнообразии организационных форм и их комбинаций. В современных условиях является нормой, когда один и тот же экономический агент, стремясь сохранить и увеличить конкурентные преимущества и открыть новые рыночные возможности, рассматривает интеграцию в традиционном понимании, квазиинтеграцию и дезинтеграцию как равноценные альтернативы. Можно говорить, что в современных условиях происходит расширение стратегических опций и гибких комбинаций различных форм внутри– и межфирменных связей. Эта закономерность прослеживается во многих отраслях и для разных компаний. Соответственно не существует «однозначно лучших» решений – каждый из вариантов имеет свои преимущества в зависимости от конкретной ситуации.
В России только началось серьезное изучение межфирменного сетевого взаимодействия. Складывающаяся в российской экономике ситуация недостаточно изучена с этой точки зрения. Можно, тем не менее, утверждать, что формирование интегрированных структур в отечественной экономике отличалось заметным своеобразием, возникшим как результат того, что механизмы управления хозяйственными взаимодействиями складывались в условиях сильной нестабильности институциональной среды, неполноты системы формальных норм и правил и отсутствия эффективных механизмов принуждения к выполнению формальных норм. Хозяйствующим субъектам было выгодно стремиться к установлению таких связей, которые были бы в максимальной степени неформальны и, таким образом, устойчивы к различного рода внешним воздействиям (как со стороны возможных конкурентов, так и государства).
Ситуация, сложившаяся в современной России, характеризуется сочетанием центробежных и центростремительных тенденций. На процесс реструктуризации российских фирм в конце XX в. влияла институциональная структура, унаследованная от плановой экономики и характеризовавшаяся высоким уровнем монополизации и специфичности. Процесс распада сложившихся хозяйственных связей, усугублявшийся отсутствием целостной государственной концепции в сфере экономической политики и усилением сепаратизма региональных властей, привел к деградации ресурсного потенциала экономики и росту несбалансированности развития отраслевых рынков. Этот процесс, однако, на большинстве отраслевых рынков постепенно сменился процессами интеграции. Налицо тенденция к росту числа интегрированных групп – как формальных, так и неформальных.
Развитие российских неформальных групп имеет свои особенности, которые заставляют говорить о принципиальном отличии между ними и сетевыми межфирменными объединениями за рубежом. Институциональная среда современной России, в части своих формальных норм и правил, а также механизмов, обеспечивающих принуждение к их исполнению, пока не решает своей основной задачи – создания условий для экономии на издержках ведения хозяйственной деятельности, в том числе за счет обеспечения приемлемого уровня ее неопределенности. Система прав собственности неустойчива, полномочия, которыми обладает собственник, могут быть оспорены и изъяты экономическими агентами или государством без использования каких-либо компенсаторных инструментов. Формальные способы функционирования института прав собственности, имущественного контроля, неспособны обеспечить максимальную эффективность использования хозяйствующими субъектами наличных ресурсов. В результате возникли иные институциональные устройства, нацеленные на минимизацию риска потери собственником своих правомочий. Важным механизмом их функционирования стало определенное распыление, размытие правомочий собственности. Другими словами, движение к сетевому взаимодействию в России есть, но диктовалось оно в первую очередь не комплементарностью использования ресурсов и компетенций, а необходимостью «дымовой завесы» в условиях хищнического поведения конкурентов и государства либо стремлением скрыть собственное хищническое поведение.
Кроме того, то образование, которое получают в нашей стране практики бизнеса, не дает полноценных знаний о сетевом взаимодействии в целом и о различных типах сетей. Отсутствие информации, в совокупности с особенностями российской институциональной среды, делают сети маржинальной формой организации производства, что может сказаться на конкурентоспособности российских компаний уже в ближайшем будущем.
Вертикально интегрированные иерархические структуры в России по-прежнему имеют преимущество перед сетевыми формами. Тем не менее существует значительный потенциал, позволяющий повысить и международную конкурентоспособность крупных компаний, и общую конкурентоспособность малого и среднего российского бизнеса, используя сочетание комплементарных ресурсов и компетенций и возможность экономии на трансакционных издержках. Не умаляя роли крупных интегрированных отраслевых и межотраслевых корпораций и финансово-промышленных групп, следует обратить внимание на возможности сетей и рассматривать их в качестве равноправных альтернатив организации бизнеса. Этот потенциал в российских условиях пока практически не используется.
Необходимо создание институциональных предпосылок для развития сетевого взаимодействия российских компаний, совершенствование институциональной среды, которое могло бы способствовать росту конкурентоспособности компаний, отраслей, регионов и экономики России в целом. Особое внимание при этом следует уделить кластерной политике, поскольку развитие кластеров может способствовать обеспечению территориальной целостности, а также формированию трансграничных и внутренних экономических осей как основы участия России в трансформирующемся мировом экономическом пространстве. Однако попытка «насаждения» кластеров «сверху» без четкого анализа и расстановки верных приоритетов может вместо роста конкурентоспособности создать условия для извлечения квазирент группами специальных интересов, нацеленными на достижение личных выгод.
В настоящее время в системе мероприятий российской государственной политики основное внимание уделяется консолидации отраслевых рынков и интегрированным структурам традиционного типа. Не вызывает сомнений, что среди лиц, принимающих решения на высочайшем уровне, сформировалось мнение, что восстановление производственного потенциала России и преодоление структурной раздробленности промышленных отраслей и комплексов требует радикального преобразования существующих предприятий и создания мощных консолидированных структур. При этом, похоже, из поля зрения государственной политики ускользает тот факт, что современные особенности развития мировой экономики требуют выработки новых подходов к интеграции хозяйствующих субъектов. В частности, создание крупной корпорации следует каждый раз рассматривать как одну из альтернатив, имеющую как преимущества, так и существенные недостатки. Крупные интегрированные структуры традиционного типа зачастую являются неоптимальной альтернативой в условиях высокой турбулентности рынка и роста требований к индивидуализации продуктов и услуг со стороны потребителей. Для ряда отраслевых рынков основой роста конкурентоспособности и оптимальной альтернативой может оказаться межфирменное сетевое взаимодействие, имеющее устойчивый характер.
Даже на тех отраслевых рынках, где имеет смысл обеспечивать международную конкурентоспособность путем создания крупных корпораций, обладающих колоссальной рыночной властью и доминирующих на своем отраслевом рынке, необходимо одновременно формировать условия для стабильных интеграционных взаимодействий между формально независимыми предприятиями.
Данный текст является ознакомительным фрагментом. 1В статье рассмотрены важные вопросы, которые связаны с формированием сетевых структур для повышения эффективности интеграционных процессов в сфере науки, образования и бизнеса. Большое внимание уделено установлению сущности сетевых структур, проведена систематизация понятий, представленных в научной литературе, и уточнено понятие «сетевая структура». Данное понятие рассмотрено комплексно как триада: интеграция, взаимодействие и организация институтов. Дан обзор различных подходов к классификации сетевых структур и принципов построения сетевых формирований. Предложен также авторский подход классификации с выделением инновационных, образовательных интеграционных и инфраструктурных сетевых структур, объединяющих образовательную, научную и производственную деятельность. Таким образом, реализация механизма сетевого взаимодействия научных, образовательных и производственных структур может стать наиболее эффективным направлением решения проблем достижения баланса подготовки специалистов и обеспечения потребности работодателей в квалифицированных кадрах, соответствующих современным экономическим реалиям.
эффективность интеграционных процессов
интеграция образования
науки и бизнеса
сетевые структуры
сетевое взаимодействие
наукоемкие производства
классификация сетевых структур
1. Алиев Б.Х. Промышленная политика и экономика. – М.: Экономика, 2000. – 103 с.
2. Алиев Б.Х., Махдиева Ю.М. Основы страхования: Учебник. – М.: Издательство «Юнити-Дана», 2014. – 503 с.
3. Алиев Б.Х., Махдиева Ю.М. Страхование: учебник для студентов вузов, обучающихся по специальностям «Финансы и кредит», «Бухгалтерский учет, анализ и аудит». – М.: Издательство «Юнити-Дана», 2011. – 416 с.
4. Богачев Ю.С., Октябрьский A.M., Рубвалыпер Д.А. Механизмы развития инновационной экономики в современных условиях // ЭНСР. – 2009. – № 2 (45). – С. 63.
5. Князев Е.А., Дрантусова П.В. Сети в профессиональном образовании // Университетское управление. – 2010. – № 5. – С. 24–31.
6. Мёгчер К., Райала А. Рост стратегических сетей – новые модели создания ценности // Российский журнал менеджмента. – 2003. – Т. 6, № 4. – С. 113–140.
7. Третьяк О.А., Румянцева М.Н. Сетевые формы межфирменной кооперации: подходы к объяснению феномена // Российский журнал менеджмента. – 2003. – Т. 1, № 2. – С. 25–50.
8. Шерешева М.Ю. Формы сетевого взаимодействия компаний. – М.: Издат. дом Гос. ун-та – Высшей школы экономики, 2010. – 339 с.
9. Энциклопедический словарь. Современная рыночная экономика. Государственное регулирование рыночных процессов / общ. ред. В.И. Кушлина, В.П. Чичканова. – М., 2004.
10. Hoggins R. The Success and Failure of Policy-Implantcd Iner-Firm Network Initiatives: Motivations, Processes and Structure If Entrepreneurship &Regional Development. – 2000. – № 12.
11. Webser J. Networks of Collaboration or Conflict Electronic Data Interchange and Power in the Supply Chain The Journal of Strategic Information Systems. – 1995. – Vol. 4, № 1. – P. 31–42.
Бурное развитие наукоемких производств, ускоренное внедрение научных инновационных разработок в производство, повышение требований работодателей к качеству подготовки кадров по содержанию и структуре, процессы информатизации экономики предъявляют новые требования к образованию, науке и бизнесу. В таких условиях они не могут эффективно развиваться и адаптироваться к изменениям изолированно, независимо друг от друга. Как отмечают зарубежные и отечественные исследователи, в инновационной экономике результативность взаимодействия экономических субъектов повышается от организации интеграционных процессов в рамках сетевой структуры как наиболее совершенной модификации адаптивных структур управления сложными социально-экономическими системами.
Как свидетельствует опыт их использования, в разных экономических системах к основным преимуществам сетевых структур относятся:
Адаптивность к быстро изменяющимся условиям и быстрая реакция на изменения конъюнктуры рынка;
Концентрация деятельности участников сети на уникальных процессах и своих ключевых компетенциях;
Значительное сокращение издержек и их оптимальная структура;
Исключение дублирования участниками сети ряда функций;
Совместная деятельность с компетентными партнерами при выполнении проектов в рамках сети;
Тиражирование передового опыта и эффективный механизм обмена информацией между ее участниками.
Необходимо также отметить, что использование сетевого подхода позволяет обеспечить эффективное функционирование как каждого ее элемента в отдельности так и всей социально-экономической системы в целом.
В конце XX в. за рубежом акцент экономистов переместился от интеграции к созданию экономических инновационных структур и институтов сетевого типа. Сетевые организационные формы получили широкое распространение в различных отраслях экономики.
Так, использование сетевого подхода в начале XXI в. стало доминирующим направлением и в деятельности ведущих западных университетов . Это было обусловлено следующими основными причинами: ростом динамизма внешней среды и необходимостью быстрой адаптации университетов к этим изменениям; расширением международного пространства университетов; усилением международной конкуренции; низкой эффективностью общепринятых форм кооперации при решении сложных проблем международного учебного и научного сотрудничества; стремлением к более глубокому и эффективному разделению труда; развитием сетевых компьютерных технологий и мировых коммуникационных сетей.
При переходе РФ на рыночные условия хозяйствования преобразования в отечественной системе высшего профессионального образования также определили необходимость организации и развития сетевых формирований. Однако сложность развития современной системы управления интеграционными процессами «наука - образование - производство» на основе сетевого взаимодействия в настоящее время состоит в том, что в зарубежной и отечественной литературе, посвященной проблемам развития межорганизационных сетей, существует множество разнообразных подходов, концепций и взглядов к определению понятия «сетевая структура». При этом разные авторы используют различные определения.
Ф. Вебстер определяет сетевую структуру как «свободную гибкую коалицию, управляемую из единого центра, которая берет на себя выполнение таких важных функций, как образование альянсов и управление ими, координацию финансовых ресурсов и технологий, определение сфер компетенций и стратегии, а также решает соответствующие вопросы управления, связывающие сеть воедино информационными ресурсами» .
Так, по мнению Р. Хаггинса, под сетевой структурой следует понимать «структуру, которая содержит две или более компании, которые преследуют общие цели или работают над решением общих проблем, взаимодействуя на протяжении длительного периода времени» .
В Энциклопедическом словаре под сетевой структурой понимается организационный тип, который характеризуется свободно связанной, гибкой, горизонтально организованной структурой сети принципиально равноправных, равных по своим ролям и функциям, независимых партнеров .
Российские исследователи Ю.С. Богачев, A.M. Октябрьский. Д.А. Рубвальтер дают следующее определение сетевой структуре: «Объединение физических и юридических лиц, функционирующих в структурах различной организационно-правовой формы, координирующих свою деятельность и совместно использующих финансовые, материально-технические, интеллектуальные и иные ресурсы для решения конкретных проблем развития сектора науки и инноваций в сфере высоких технологий на федеральном и региональном уровнях» .
Необходимо отметить, что понятие «сетевая структура», представлено в научной литературе достаточно широко и рассматривается с позиции различных научных направлений, дополняющих друг друга. Большинство авторов сетевые структуры рассматривают со следующих позиций:
Сеть как способ взаимодействия организаций, самостоятельных в правовом, но зависимых в экономическом отношении по горизонтали и по вертикали;
Сеть как способ объединения организаций через систему горизонтальных и вертикальных кооперационных соглашений, контрактов,
Сеть как институт, определяющий правила интеграции и взаимодействия организаций субъектов экономики.
Здесь необходимо отметить, что авторы не достаточно четко раскрывают связь между интеграцией, взаимодействием и институтами, которые следует рассматривать в качестве последовательных стадий процесса формирования сетевых структур и их функционирования. На начальном этапе взаимодействие между структурами может носить краткосрочный характер и может быть направлено на решение конкретных проблем; на следующем этапе связи становятся более устойчивыми и долгосрочными на базе кооперации и координации деятельности организаций; типология связей становится более сложной, построенной на базе интеграции целей и ресурсов участников сети. И, наконец, на третьем этапе формирование интеграционного образования как института и предусматривает нормы внутрисетевой координации деятельности участников сети.
Итак, сетевые структуры представляют собой совокупность однородных и неоднородных самостоятельных субъектов хозяйствования, связанных определенными интеграционными отношениями для максимально эффективного использования своего ресурсного потенциала, руководствующихся общими долгосрочными целями и действующих по единым согласованным нормам и правилам в условиях ситуационного лидерства и прямых коммуникационных каналов.
Сущность сетевых структур Дж. Липнек и Дж. Стэмпс предлагают характеризовать пятью ключевыми организационными принципами. Их содержание в дальнейшем было уточнено и другими российскими и зарубежными исследователями. К основным принципам они относят:
Наличие общей долгосрочной цели, которая не может быть полностью достигнута вне сетевого взаимодействия каждым отдельным се участником;
Добровольность связей, обеспечивающая гибкость и открытость в сетевой структуре;
Независимость партнеров, которые имеют возможность реализовывать собственные цели и задачи организации, получая в результате включения в интеграционный процесс определенную выгоду, однако при этом должны нести ответственность за достижение конечной цели деятельности сетевой структуры. Между партнерами внутри сети существует взаимозависимость, юридически автономные единицы на самом деле тесно связаны, «сцеплены» между собой и постоянно воздействуют друг на друга;
Множественность лидеров, которые позволяют обеспечить устойчивость и эластичность сети;
Множественность уровней взаимодействия, так как каждый участник сетевой структуры может взаимодействовать напрямую с любым партнером, входящим в данное сетевое формирование.
Кроме того, считаем необходимым при формировании сетевой структуры принимать во внимание еще один принцип - наличие партнерского соглашения, подтверждающего согласованность целей и направлений деятельности на долгосрочную перспективу и отражающего порядок взаимодействия его участников.
Рассмотренные принципы являются базисом при классификации сетевых формирований и выделения различных их типов.
Первыми классификацию сетевых структур, которая признается в настоящее время классической, предложили Р. Майлз и Ч. Сноу . Они выделили три разновидности сетей: внутреннюю, стабильную, динамичную - и описали механизм функционирования каждой из них. С их точки зрения, внутренняя сеть представляет собой объединение ресурсов и бизнес-единиц в рамках одной компании; стабильная сеть - это вид сетевых организаций, который соединяет специализированные ресурсы партнеров, а динамичная сеть возникает тогда, когда множество организаций действуют в одной ценностной цепи и объединяются для выполнения определенной задачи, реализации проекта.
Иной подход был предложен X. Хинтерхюбером и Б. Левиным , где при классификации они исходят из того, что сетевые организации можно рассматривать с двух точек зрения: внутриорганизационной, где сеть представляет собой совокупность индивидов и подразделений в рамках одних и тех же юридически определенных границ, и межорганизационной, в которой сеть является коалицией независимых экономических субъектов. Авторы в качестве критерия для классификации берут структуру сетей и выделяют внутренние и внешние сети. В свою очередь, внешние сети авторы подразделяют на три категории: горизонтальные, вертикальные и диагональные.
Значительный вклад в развитие теории сетевых формирований внес социолог М. Кастельс. Одним из направлений его исследований были глобальные процессы, происходящие в современном мире под влиянием развития информационных технологий. М. Кастельс и де Май предложили классификацию, в которой выделили пять типов сетей, объединенных в две категории. К первой категории они отнесли квазиинтегрированные сети - преимущественно горизонтальные, основанные для усиления рыночной власти за счет объединения комплементарных ресурсов ограниченного числа организаций-участников. Во вторую категорию они выделили сети, ориентированные на спрос, которые представляют собой:
1) вертикальные сети поставщиков и производителей;
2) сети для создания комплексного решения;
3) технологические сети, которые включают R&D сети, создаваемые с целью сокращения рисков и издержек при создании новых товаров, и сети стандартизации в форме горизонтального и диагонального партнерства.
Большой интерес представляет классификация, предложенная К. Мёллером и А. Раджала , в которой выделяются три типа деловых сетей. Во-первых, стабильные сети с устоявшейся системой создания ценностей, хорошо известными компетенциями участников и четко прописанными бизнес-процессами. Во-вторых, обновляющиеся сети, которые тоже имеют достаточно устойчивую систему создания ценностей, однако участники сети имеют возможность вносить в нее изменения, улучшая ее. В-третьих, «зарождающиеся» сети, в которых создаются новые технологии, решения, концепции, сферы бизнеса путем инноваций в масштабе всей системы. К ним К. Мёллер и А. Раджала относят инновационные сети, которые представляют собой исследовательские сети в области науки и высоких технологий, объединяющие университеты, научно-исследовательские институты, департаменты НИОКР крупных корпораций .
Сегодня экономическая литература рассматривает только раздельные формы сетевого взаимодействия в системе «образование - наука - производство». При рассмотрении использования сетевого подхода в системе ВПО для усиления интеграции науки, образования и производства необходимо дополнить классификацию сетевых структур таким критерием, как целевой признак формирования сети, который связан с основным направлением ее деятельности. Одним из наиболее перспективных и актуальных направлений повышения конкурентоспособности вузов и сетевых структур является их специализация на ключевых видах деятельности, где у них уже имеется заметное превосходство, или они располагают потенциалом для сохранения такого превосходства. В связи с этим следует выделять образовательные, инфраструктурные, инновационные и интеграционные научно-образовательно-производственные сетевые структуры.
Образовательная сетевая структура объединяет организации, имеющие устойчивые связи и совместно реализующие разные образовательные программы. Преимуществами образовательных сетей являются: открытие новых образовательных программ; повышение качества подготовки кадров; организация программ непрерывного образования с учетом многоуровневой подготовки кадров, а также повышение мобильности студентов и преподавателей. Переход к такой сетевой модели управления обусловлен, во-первых, интеграцией университетов в единое мировое образовательное пространство, во-вторых, усилением значимости эффективного взаимодействия вузов с академическими учреждениями и структурами реального сектора экономики. В настоящее время межвузовское сетевое взаимодействие осуществляется через союзы, ассоциации, консорциумы и другие формы сетевых структур, целью создания которых является улучшение коммуникаций между вузами и интенсификация процессов научного и академического обмена. Все это позволяет обеспечить вхождение в единое образовательное пространство, а также ориентироваться на подготовку квалифицированных специалистов, востребованных на рынке труда .
Формирование инновационных структур способствует позиционированию вузов в качестве конкурентоспособных полноправных субъектов и инновационной и научно-технической политики, а также определению сети вузов в качестве «опорных точек инновационного развития». Преимущества инновационных сетевых структур заключается в том, что они являются базой проведения НИОКР и способствуют ускорению цикла «наука - внедрение - производство».
Инфраструктурные сетевые структуры способствуют созданию комплекса необходимых условий, обеспечивающих достижение максимальных результатов всех субъектов национальной инновационной системы. В настоящее время идет формирование таких сетей, к которым можно отнести: сеть центров прогнозирования, информационные сети, сеть центров коллективного пользования уникальным оборудованием и др.
Интеграционная научно-образовательно-производственная сетевая структура - это смешанная сетевая структура. Участниками таких сетей могут быть отдельные организации и их структурные подразделения, деятельность которых заключается в подготовке кадров для внедрения инновационных разработок и развития высокотехнологичного производства в проведении совместных НИОКР. Данный вид сетей в основном нацелен на трансформацию социального капитала в экономический .
Итак, сетевые структуры необходимо рассматривать как новые организационные формы интеграции и взаимодействия участников научно-исследовательской, образовательной и производственной деятельности, самостоятельных в экономическом отношении контрактов, координацию их деятельности и привлечения новых партнеров, а также как институты, определяющие условия интеграции и взаимодействия субъектов экономики, разделяющих однородную систему ценностей.
Реализация механизма сетевого взаимодействия научных, образовательных и производственных структур может стать наиболее эффективным направлением решения проблем достижения баланса подготовки специалистов и обеспечения потребности работодателей в квалифицированных кадрах, соответствующих современным экономическим реалиям. Именно такие сетевые структуры, их ускоренное формирование и развитие будут способствовать ускорению темпов модернизации экономики государства.
Библиографическая ссылка
Султанов Г.С., Алиев Б.Х., Мазанаев Р.И., Джабраилов Ш.И. СЕТЕВОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ КАК КЛЮЧЕВОЙ ФАКТОР РАЗВИТИЯ ИНТЕГРАЦИИ НАУКИ, ОБРАЗОВАНИЯ И БИЗНЕСА // Фундаментальные исследования. – 2016. – № 9-1. – С. 198-202;URL: http://fundamental-research.ru/ru/article/view?id=40721 (дата обращения: 01.02.2020). Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»
На современном этапе развития конкурентоспособность региона является одним из ключевых факторов его экономического роста и устойчивости. Для укрепления своих позиций на национальной и глобальной арене все большее и большее распространение в развитых странах и постепенно в России получает концепция развития сетевых структур. Данные объединения становятся альтернативой таким традиционным иерархическим типам объединений как холдинги, группы, корпорации и др.
Не существует общепринятого определения сетевой структуры, ее понятийно-терминологический аппарат находится в стадии становления. Границы понимания данного термина определяются индивидуально зависимости от целей и задач исследования.
Выделяют следующие подходы к определению сущности сетевой структуры:
Как способа согласования деятельности вертикально и горизонтально интегрированных участников, имеющих самостоятельный правовой статус, но зависимое от состояния общей структуры экономическое положение;
Как средства формирования сложных кооперационных связей между компаниями, обеспечивающих высокую степень координации процессов их функционирования;
Как института, реализующего концепцию оптимального взаимодействия равноправных по своим ролям и функциям, но потенциально независимых в финансовом отношении партнеров .
Попытки осмыслить явление сетевого взаимодействия привели к появлению в научной литературе иных терминов, содержание и определение которых в ряде исследовательских работ совпадать с понятием сетевая структура: сетевые образования, сетевая организации, сетевая фирма, сеть, межфирменная сеть, предпринимательская сеть.
Исследуя сетевое взаимодействие экономических субъектов, также говорят об интегрированных (сетевых) структурах. Данное понятие шире и включает в себя такие формы объединений как: корпорации, холдинги, концерны, предприятия с обособленными подразделениями и др.
Примером сетевых структур, существующих на современном этапе в России, являются: кластеры, территориально-производственные комплексы, бизнес-группы, стратегические альянсы и совместное производство. Под влиянием научно-технического прогресса, процессов глобализации и конкуренции формируются и другие формы взаимодействия, еще не имеющие устойчивых терминов, методов и подходов для их обозначения и исследования. Так, развитие информационных технологий разрушает традиционное представление о необходимости пространственной близости взаимодействующих субъектов; появляются сети предприятий, выстраивающих сотрудничество с использованием организационных схем виртуального взаимодействия.
Общим признаком всех форм сетевого взаимодействия является:
Наличие партнерских отношений на долгосрочной основе нескольких экономических субъектов.
В качестве специфических признаков сетевой структуры в последние годы в научной литературе выделяют:
Хозяйственную самостоятельность (независимость в правовом отношении);
Наличие общих целей, например, таких как: экспансия в экономическом пространстве, получения синергетического эффекта, повышения конкурентоспособности и инновационности, формирования социального капитала, создания ценности для потребителей и др.
Существенное отличие сетевых структур от предыдущих типов организации – они предполагают не сосредоточение в рамках одного предприятия всех активов, необходимых для создания продукта, а использование коллективных активов нескольких предприятий. Участники сетевых структур признают взаимозависимость и стремятся обмениваться информацией, кооперироваться.
Предпосылкой создания сетевой структуры является возможность обмена тем или иным ресурсом. Причем для одного предприятия этот ресурс является избыточным, а для другого предприятия недостаточным. Отличительной особенностью сетевых структур является обеспечение возникновение в них ряда положительных синергических эффектов и отношенческих активов, недостижимых при существовании его участников по отдельности.
Синергетический эффект образуется как совокупный мультиплицированный эффект совместной деятельности в самом объединении и в экономике регионов их функционирования в результате сочетания: эффекта масштаба, экономии от совмещения, эффекта специализации, эффекта охвата. Что в свою очередь способствует повышению эффективности производственного процесса, позволяет сократить издержки и повысить доходы предприятий и, соответственно, валового регионального продукта самого региона.
В процессе взаимодействия участников сети формируется социальный капитал, получающий свое выражение в форме отношенческой ренты, т.е. сверхприбыли, совместно извлекаемой в результате взаимоотношений обмена, которую нельзя получить любой из фирм изолированно друг от друга и которая может быть создана только путем совместных идиосинкразических усилий партнеров, специализированных относительно их альянсов .
Отношенческая рента является основой возникновения сетевых объединений предприятий, основанных на знаниях. В этих объединениях происходит обмен (трансфер) знаниями и информацией между участниками и совместное создание нового знания. С одной стороны, это ведет к увеличению производительности на уровне отдельного предприятия, с другой стороны, способствует развитию инновационной способности всей сети и региона в целом. Пример объединений организаций, которые достигли успехов за счет трансфера знаний и повышения инновационной способности, объединение TexasInstrument и IBM во Франции, создавших свои центры НИОКР .
Имеющиеся в одной организации знания и умения могут быть использованы в другой, что расширяет специализацию предприятия и улучшает способность гибко реагировать на запросы покупателя. Таким образом, формируются новые конкурентные преимущества, и улучшается реакция предприятий на изменение экономической конъюнктуры.
Сетевое взаимодействие преобразует сам характер процесса развития региональной экономической системы – приоритет отдается не отрасли как объекту управления, а региону, что приводит к повышению региональной конкурентоспособности за счет:
– обеспечения роста эффективности взаимодействия региональных предприятий и повышение уровня их доходов;
– содействия в организации высокотехнологичных производств, а также инновационного развития региона в целом;
– стимулирования трансфера знаний и формирование новых конкурентных преимуществ, дифференциации региональной экономической системы;
– снижения давления на ресурсную базу регионов за счет увеличения эффективности производства;
– активизации институционально-хозяйственных преобразований;
– содействия накоплению и воспроизводству элементов человеческого капитала как ключевого актива постиндустриальных преобразований;
– установления эффективного информационного взаимодействия и сотрудничества между его участниками, вовлечения смежных отраслей .
В этой связи целесообразна постановка вопроса о необходимости более активного развития сетевых структур, как фактора развития потенциала экономического пространства, обеспечивающего ее целостность, оказывающего существенное влияние на развитие регионов, улучшающего состояние их экономики и пропорций ресурсной обеспеченности. Сетевая структура, играя роль инструмента, стимулирующего развитие региона, может стать одной из основных точек роста инновационно-ориентированной экономики, создает благоприятную среду для развития крупного, среднего и малого бизнеса и обладает мультипликационным эффектом, оказывающим положительное влияние на развитие промышленности региона и способствующим повышению уровня жизни населения.
Список литературы
1. Гурова Е.А. Семантическая сущность категории «сетевая организация» / Е.А. Гурова // Научный потенциал XXI века: сборник научных трудов по материалам VII Международной молодежной научной конференции.– Ставрополь: Фабула, 2013. – С. 22-24
2. Дайер Дж. Х. Отношенческий подход: корпоративная стратегия и источники межорганизационных конкурентных преимуществ / Дж. Х. Дайер, Х. Сингх // Российский журнал менеджмента.- 2009.- №3.- С. 65-94.
3. Катькало В.С. Межфирменные сети: проблематика исследований новой организационной стратегии в 1980-1990-е годы // Вестник С-Петерб.ун-та.Сер.5. Экономика.1999. Вып. 2 С.21-38.
4. Титов Л. Ю. Экономические инновационные структуры и институты сетевого типа: теория и практика // диссертации на соискание ученой степени доктора экономических наук, 2010.
5. Хилько Н.А. Участие вертикально интегрированных корпораций и сетевых организаций в развитии региональных экономических систем современной России (на материалах ЮФО) // диссертация на соискание ученой степени доктора экономических наук, 2013.
Среда, в которой действуют сегодня современные компании, значительно отличается от ситуации в прошлом. Экономические субъекты столкнулись с неопределенностью и частыми изменениями, в связи с чем стало актуальным явление экономической интеграции, принимающей глобальные масштабы. Но основа этих процессов — формирование сетевого взаимодействия, то есть все конкурентные преимущества складываются на базе взаимовыгодного сотрудничества с самыми разными формами отношений. В статье рассматривается эволюция взглядов на сетевое взаимодействие, описываются основные идеи и формы сетевого взаимодействия. Особое внимание уделено различным подходам.
Ключевые слова: сетевое взаимодействие, сеть, укорененность, встроенность, транзакционные издержки.
Современные рынки стали активно воздействовать на компании для поиска новых форм взаимодействия. Быстро меняющаяся глобальная экономическая среда требует активной деятельности в сфере партнерских отношений. Экономические кризисы XX—XXI вв. сделали необходимым поиск новых рыночных отношений, о чем свидетельствует очевидный факт низкой эффективности отдельно взятой компании без помощи других фирм. Поэтому в последние десятилетия становятся популярными различные виды и формы сетевого взаимодействия. Они помогают компаниям сотрудничать, поддерживать технологический уровень развития, добиваться повышения эффективности посредством снижения издержек и получения конкурентных преимуществ. В связи с этим возникает необходимость понимания сетевых возможностей, которые компания может применить в ведении своего бизнеса.
Цель статьи — описать эволюционное развитие взглядов на содержание и формы сетевого взаимодействия компаний для наилучшего понимания возможностей сетевого взаимодействия.
Терминология сетевого взаимодействия активно применяется в современных науках, и с каждым годом все больше ученых из различных секторов науки (но чаще экономисты и социологи) желают постичь причины популярности и эффективности сетевого взаимодействия компаний. Однозначно есть как преимущества, так и недостатки множества точек зрения, поскольку оно сулит как развитие и появление новых гипотез, так и «информационный хаос», когда все говорят об одном и том же, но разными словами.
В рамках данной статьи понятие «сетевое взаимодействие» предлагается использовать как механизм регулирования действий экономических субъектов, которые имеют свои уникальные особенности, отличия друг от друга. Каждое сетевое взаимодействие формируется из взаимосвязи экономических субъектов, преследующих свои интересы и формирующих индивидуальную группу контактов.
Изначально множество ученых из различных областей науки описывали свои исследования сетевого взаимодействия, при этом терминология у всех была различная. Таким образом, исследователи, сами того не предполагая, внесли существенный вклад в развитие теории сетевого взаимодействия. Сформировались нестыковки и различия, но выработались и элементы идентичности представления теоретических основ. Поэтому важно обозначить вклад разных научных направлений в методологию сетевого взаимодействия.
Одними из первых исследователей сетевого взаимодействия были представители социологии, социально-культурной антропологии и психологии, которые выработали ряд обобщенных основополагающих понятий.
Графический взгляд на позиции индивидов сети в 1930-х гг. был оглашен Джейкобом (Якобом) Леви Морено .
Он заложил основы методики количественного измерения общественных явлений, где показаны определенные позиции членов исследуемых групп и их деятельность, что позволяет изобразить взаимодействие графически (рис. 1). Идея оказалась очень действенной: благодаря этой гипотезе сетевое взаимодействие можно представлять как структуру связей между субъектами социальной сферы. Немаловажно, что данный подход повлиял на разработку теории графов в анализе разного рода сетей. С полной уверенностью можно заявить, что был открыт инструмент изучения структур сетевого взаимодействия, возникающих в современной экономике. Но, чтобы данная гипотеза повлияла на дальнейшие открытия, потребовалось множество шагов для развития теории.
Связи внутри сетевого взаимодействия как потоки ресурсов были рассмотрены в работах А. Бейвласа в конце 1940-х — начале 1950-х гг. Основа сетевой структуры была представлена как модель отношений между акторами .
Вышеописанные теории, обобщив значительный вклад социальных наук в теорию сетевого взаимодействия, позволили серьезно продвинуться в понимании влияния не только связей между акторами, но также потоков ресурсов и характеристик взаимодействия.
Уже к концу 1960-х гг. социальный психолог Стенли Милграм открыл миру «теорию шести рукопожатий» (теория «маленького мира»), подтверждающую сетевую направленность мировой общественности. Основу теории составляет серия экспериментов с участием жителей Канзаса и Массачусетса. Необходимо было направить письмо определенному человеку, но только через тех людей, которых человек знал лично. Примерно 25 % писем было доставлено конкретному лицу, а среднее число людей, к помощи которых прибегли, равнялось 6. Чуть позже, а именно в начале 2000-х гг., исследование повторилось, и результаты были зафиксированы аналогичные — составлена цепочка примерно из 6 адресатов.
В конце 1970-х — начале 1980-х гг. ученые задумались о возможности доминирования и принуждения внутри сетевого взаимодействия. К. Кук и Р. Эмерсон изучали власть и справедливость внутри сети. Их наработки стали стимулом к анализу действия доминирования и возможного баланса поведения акторов .
Представленные работы социальных психологов подтверждают сетевой характер взаимодействий компании, а кроме того, они подтолкнули и к рассмотрению характера взаимодействия с уточнением потоков ресурсов. Соответственно, стало возможным более подробно изучить сетевое взаимодействие, его особенности, границы и масштабы, определить весь круг участников и то, как они сливаются и разъединяются.
Рис. 1. Граф, описывающий сеть
Впервые подобные идеи прозвучали от представителей социально-культурной антропологии (К. Леви-Стросс, Дж. К. Митчелл, А. Р. Редклифф- Браун и др.), которые рассматривали мир как множество сетевых взаимодействий.
Согласно Дж. К. Митчеллу, социальная сеть — «специфический комплекс связей между определенной группой акторов, причем характеристики этих связей в целом могут служить для интерпретации социального поведения вовлеченных в них акторов» . Таким образом, необходимо сначала выявить структуру сетевого взаимодействия, участников и деятельность, которая их связала. Сегодня существует еще одно понятие — социальная сеть, которая объединяет множество людей в режиме онлайн, хотя его суть остается аналогичной понятию Дж. К. Митчела.
Но рассматривать сетевое взаимодействие только с социальной точки зрения неразумно, необходимо понимать и экономическую сущность процесса. Этим занимались представители экономической социологии, которые подчеркивали важность влияния экономических институтов на развитие сетевых взаимодействий и экономики в целом. Они развивали идею зависимости экономических действий и формальных и неформальных сетевых взаимодействий, что в дальнейшем формирует рынок.
Одним из первых представителей этой теории был М. Грановеттер , для которого сетевое взаимодействие — это смесь ресурсов, позиции и зависимости.
Особое внимание необходимо уделить понятию «социальный капитал». По мнению П. Бурдье , это «агрегация действительных или потенциальных ресурсов», объединенных в сеть. Постоянное участие в данном сетевом взаимодействии сулит большие преимущества в виде беспрепятственного доступа к имеющимся ресурсам, при этом отсутствие препятствий формирует доверие внутри сети.
С подачи М. Вулкока социальный капитал был разделен на два вида: связывающий и объединяющий. Различия в рамках рассмотрения сетевого взаимодействия состоят в степени замкнутости. Так, связывающий социальный капитал формирует замкнутые сетевые взаимодействия, которые замыкаются по причине дополнительной защиты от конкуренции, аккумулируя множество локальных контактов, и наличия исключительных видов ресурсов. Объединяющий социальный капитал специфичен для предпринимательских видов сетевого взаимодействия, которым важно представлять и лоббировать общие интересы во властных структурах.
Дальнейший вклад внесли ученые, придерживавшиеся экономического подхода. Классика экономической теории состоит в изучении процессов производства, потребления, распределения и воспроизводства в условиях ограниченных ресурсов. Но разделение труда позволило решить множество проблем и дополнительно развить методологию сетевого взаимодействия.
Так, одним из первых рассмотреть устойчивость сетевого взаимодействия смог А. Маршалл . Кроме того, были получены положительные экстерналии в результате совместной работы, они выражались в виде увеличения скорости обмена информацией, а также квалифицированных кадров. Это учение в дальнейшем легло в основу изучения кластеров как видов сетевого взаимодействия.
В начале прошлого столетия произошел пересмотр понимания процесса конкуренции за счет анализа господствующей конкуренции. В 1910-х- гг. А. Дж. Эдди подчеркнул важность влияния кооперации компаний друг с другом: это оптимизирует их деятельность, исключает повторение усилий и в результате делает бизнес приближенным к запросам клиентов.
Ценный вклад в понимание сетевого взаимодействия компаний внесло понятие «квазиинтеграция», разрабатываемое в экономике отраслевых рынков. Основа квазиинтеграции — объединение компаний в целях долгосрочных отношений, но юридически не подкрепленных. Обычно существует две реакции на динамизм внешней среды: изменения происходят либо внутри самой компании, либо с привлечением дополнительного участника. Но объединяет оба варианта достижение наибольшей гибкости структуры. И именно в случае привлечения дополнительных участников достигается квазиинтеграция, или сетевое взаимодействие, не консолидированное по собственности (например, аутсорсинг). Особенностью таких структур являются достаточно длительные отношения, позволяющие организовать такую связь, чтобы не прибегать к третьей стороне для урегулирования сложных вопросов. При этом искусственно вводится доверие и обязанность считаться с мнением друг друга. Уровни взаимоотношений могут быть достаточно различны: вертикальные, горизонтальные или универсальные (В. П. Третьяк , М. Ю. Шерешева ). Таким образом, прибегая к квазиинтегрированным отношениям как к форме сетевого взаимодействия, можно решить вопросы оппортунистического поведения, соблюдая меры предосторожности, сохранить автономность и быть более гибким к проявлению условий неопределенности.
Экономический подход породил новую институциональную экономическую теорию, которая внесла в понятие сетевого взаимодействия возможность договорных отношений и, соответственно, транзакционные издержки, а также необходимость координации самого механизма взаимодействия.
Одним из представителей данной теории был О. Уильямсон , который внес значимый вклад в понимание механизмов сетевого взаимодействия. Он предложил анализировать эффективность сетевого взаимодействия с опорой на понятие ограниченной рациональности, оппортунизма, активов компаний и «провалов рынка», а в качестве резюме выводил преимущества и недостатки такого взаимодействия. Также О. Уильямсон активно использовал понятия «транзакции» и «транзакционные издержки», так как при создании сетевого взаимодействия избежать транзакционных издержек невозможно по причине того, что они связаны с заключением и ведением договоров и сделок, поиском необходимой информации и мн. др.
Теория транзакционных издержек изначально рассматривала механизм сетевого взаимодействия со стороны рыночных и фирменных отношений, при этом основа рынка — манипулирование ценами, а основа фирмы — это иерархия отношений. Но в силу активно развивающихся и появляющихся новых форм сетей описать взаимодействие с помощью двух механизмов невозможно. Подметив это, О. Уильямсон ввел дополнительный вариант отношений — «гибридный», в котором анализируется степень взаимозависимости компаний (например, в форме франчайзинга, совместных предприятий). Результатом данных научных размышлений стала необходимость рассмотрения контрактного подхода при экономическом анализе любой фирмы. Соответственно, О. Уильямсон выделил несколько типов договорных взаимоотношений: трех-, двух- и односторонние, а также рыночные.
Трехсторонние отношения имеют свою специфику, требуют специальных активов, от которых зависит эффективность и долгосрочность отношений. Двусторонние отношения формируются на основе автономности положения участников сетевого взаимодействия, а односторонние образуют внутри своей организации транзакции в виде административных решений, заимствованных с рынка. Рыночные отношения — это самые повторяющиеся контракты или же случайные.
По причине высокой доли вероятности неопределенности в перечисленных видах взаимоотношений критерии разделения фирм следующие (рис. 2):
1) периодичность повторения транзакций (часто или случайно);
2) уникальность используемых активов — мотивирует акторов переходить к более длительным отношениям, даже доходящим до слияния, в случае высокой специфики активов.
Поэтому, с точки зрения О. Уильямсона, при входе в сетевое взаимодействие как вариант организации своей деятельности компания должна понимать, что неизбежны новая форма управления компанией и транзакционные издержки. Тем не менее можно достигнуть большой экономии транзакционных издержек, если сравнивать их размер с рыночными транзакциями, которые бывают и выше. Главное — избежать проблемы больших транзакционных издержек внутри сетевого взаимодействия.
Значительно дополнил и даже углубил теорию транзакционных издержек М. Грановеттер , который утверждал, что для более подробного изучения сетевых отношений нужно учитывать «встроенность» акторов в социальную среду.
Рис.2.Критерии разделения фирм
Хотя данное уточнение противоречит новой институциональной экономической теории, так как отожествляет зависимость участников сетевого взаимодействия и от больших транзакционных издержек, которые неминуемы в случае долгосрочных отношений. Но и эта мысль М. Грановеттера свидетельствует о том, что именно «встроенность» компаний в сетевые отношения позволит экономить не только на транзакционных издержках, но на и суммарных, а источником такой экономии выступит доверие к партнерам. Таким образом, подтверждается значимая роль социального капитала в развитии сетевого взаимодействия компаний.
В конце 1970-х гг. начались исследования конкуренции в организационной среде и процессов создания и ликвидации компаний, которые легли в основу организационной экологии. Деятельность компании, которая самой компании представляется идеальной, может оказаться не столь совершенной и не особо подходящей в рамках сетевого взаимодействия. Соответственно, вводится понятие «коллективная рациональность», основу которого составляет важность действий компании не в одиночку, а в составе «популяции». Предмет исследования организационной экологии — взаимодействие мелких и средних компаний, которые редко изучались ранее.
В рамках теории организационной экологии выделилось учение об экосистемах. В 1990-х гг. Дж. Ф. Мур ввел понятие «предпринимательская экосистема», которая образуется вокруг определенной компании. Было уделено внимание понятию «естественный отбор», заимствованному из биологии: согласно теории об экосистемах, развитие взаимодействия компаний исходит из изменчивости компаний, их приспособленности друг к другу, адаптации к меняющимся внешним условиям, а впоследствии они создают симбиоз с определенным круговоротом потока ресурсов в целях продуктивности экосистемы.
Нечто новое было внесено понятием структур - ной инерции: любая компания имеет определенный фиксированный набор действий (в сравнении с генотипом животных) с конкретными характеристиками.
Необходимо уделить внимание еще одному базовому понятию эволюционной теории — «организационные рутины» (1990—2000-е гг.). Основоположники данной теории Р. Нельсон и С. Уинтер охарактеризовали понятие организационных рутин как набор определенных механизмов, правил и норм ведения бизнеса. Однако использование рутинных процедур может как породить экономию различных ресурсов при принятии периодично повторяющихся решений, так и исключить новизну принятых решений, что будет препятствовать развитию компании.
Дополнительно эволюционная теория включала рассмотрение значимости влияния внешней среды и первичных характеристик компаний, а в итоге было выведено понятие траекторной зависимости (1990—2000): компания имеет определенные начальные условия, которые влияют на дальнейшее развитие и принятие решений. Таким образом, изменение поведения компании маловероятно, если оно разнится с его стандартными изначальными понятиями. Минус траекторной зависимости состоит в том, что существуют некие рамки развития, которые исходят из отправной точки.
Современные теории менеджмента (управления) рассматривают сети в двух вариациях: взаимодействие межфирменное и внутрифирменное.
Межфирменное взаимодействие понимается в рамках квазиинтерграции, объединяющей несколько экономически независимых компаний для достижения совместных целей . Анализом внутрифирменного взаимодействия занимался Дж. Форрестер , рассматривавший взаимодействие компаний вокруг «центров прибыли» на основе рыночных цен. Другие ученые — Ч. Сноу и Р. Майлз (1980—1900-е гг.) — в данном контексте указывали на эволюцию структуры организации: от линейной, функциональной, дивизионной, матричной к сетевой. Сетевая структура организации понималась только как обособленность подразделений внутри фирмы.
Сегодня концепция сетевого взаимодействия находится в процессе становления, но уже четко выделились три направления: эволюционный, ресурсный и отношенческий подходы.
В основе ресурсного подхода первоначально лежал принцип защиты своих ценных ресурсов — нематериальных активов (ноу-хау, интеллектуальная собственность и т. п.). Однако затем произошел сдвиг в сторону накопления необходимых знаний и умений (компетенций). Таким образом, этот подход базируется на необходимости аккумулирования ценных способностей и ресурсов, которые обладают конкурентными преимуществами, называемыми также динамическими активами. Такие активы, по мнению Д. Тиса, Г. Пизано и А. Шуена , — залог устойчивого конкурентного положения компании на рынке, если они подкреплены редкими и сложными нематериальными активами и способностями.
В современной ситуации необходимо уделять внимание динамическому ресурсному подходу — акцентированию роли основных ресурсов, которые могут сливаться с подобными ресурсами другой компании для наибольшей эффективности. Образуются особые альянсы и сетевые взаимодействия, а также формируются в результате этого стратегические способности. Целями такой мобилизации ресурсов являются пробуждение спящих способностей и ресурсов и более эффективное использование на рынке своих главных способностей.
Следующий подход, который оказал влияние на развитие сетевого взаимодействия, — отношенческий. Его основа, по Дж. Дайеру и Х. Сингху, — отношенческие ренты, представляющие собой совместно извлекаемую в результате взаимоотношений обмена сверхприбыль, которую ни одна из фирм не может получить изолированно друг от друга и которая может быть создана только путем совместных идиосинкразических усилий партнеров, специализированных относительно их альянсов . Сверхприбыль представлялась в виде активов, знаний, ресурсов, способностей, а ее достижение возможно только при взаимодействии с целью создания совместной ценности. Другой аспект подхода — получение сетевого эффекта или актива, образуемого в результате сетевого взаимодействия.
Теория стейкхолдеров как еще один подход предполагает, что успех компании возможен только в случае полной удовлетворенности всех сторон (в том числе и стейкхолдеров) . Но в силу того, что имеются не совсем значимые стейкхолдеры, существует потребность их ранжирования в целях понимания их важности и возможной эффективности. Таким образом, фирма, которая управляет взаимоотношениями, имеет центральную позицию при наличии власти и доминирования. Но в последние годы стало популярным изучение сетевого взаимодействия стейкхолдеров с оценкой системы власти и влияния.
Интересна портфельная теория, которая нашла применение в сетевом взаимодействии в формате развития определения «портфель взаимоотношений» (с поставщиками, подрядчиками, клиентами). Но есть еще и косвенные взаимоотношения, которые также влияют на деятельность компании. Например, отношения с местной властью, университетами, ассоциациями. Эту теорию разработал Г. Марковиц в 1950-х гг., а дополнил У. Шарп в 1960-х гг. — в части применения данных теоретических разработок на практике сетевого взаимодействия.
Определенные новшества внесла теория измерения результативности. Результат оценивается с точки зрения анализа влияния структуры сетевого взаимодействия и отношений внутри данной структуры. Как понимают это Б. Кока и Дж. Прескотт (2000-е гг.) , сформировавшийся портфель взаимоотношений необходимо периодически перестаивать с учетом изменений внешней среды.
Отметим значимость теории слияния кооперации и конкуренции внутри сетевого взаимодействия, по которой компании, преследующие общую цель, одновременно могут быть конкурентами и союзниками. Именно такая форма отношений является новой и исключительно актуальной при развитии теории сетевого взаимодействия.
Основой же выступает доверие внутри такой структуры: оно позволяет избегать конфликтов, обмениваться информацией, выстраивать прочные отношения, быть более гибким к изменениям и снижать любые затраты.
Однако доверие может проявляться в двух формах. Первая — доверие к уровню профессионализма актора, его способностям, знаниям, умениям . Вторая форма — доверие к его нравственности, отсутствие оппортунистических мыслей (в терминологии О. Уильямсона).
Свою роль в эволюцию развития сетевого взаимодействия внесла концепция открытых инноваций. Открытые инновации, то есть проницаемость границ фирм, благодаря которой идеи, ресурсы и люди входят в организацию и выходят из нее, рассматриваются как способ инвестировать в будущие рынки, экономя внутренние ресурсы и разделяя риски . В случае недостатка каких-либо ресурсов у компании, например финансовых, данная теория очень полезна, поскольку открывает массу возможностей.
Таким образом, сформирован цикл развития основных исследований сетевого взаимодействия компаний. Данную эволюцию взглядов можно отразить в виде таблицы.
Эволюция взглядов ученых на развитие понятия «сетевое взаимодействие компаний»
Резюмируя вышеописанные основные теории и подходы, можно сказать, что сетевое взаимодействие несет множество преимуществ:
— получение новой информации, знаний и способностей;
— снижение различных издержек и рисков;
— повышение конкурентоспособности и устойчивости и рынке.
В целом на сегодняшний момент развитие теории сетевого взаимодействия не стоит на месте, расширяется понятийный инструментарий, для оценки и анализа применяется весь спектр имеющихся знаний. Основная тенденция развития — исследование новых проблем (таких как мотивация), а не застаивание на начальных теоретических представлениях. В силу большой применимости сетевое взаимодействие как научный подход привлекает все больше ученых.
По нашему мнению, эволюция взглядов на содержание и формы сетевого взаимодействия фирм говорит о серьезной перестройке понимания данного понятия в сторону макроэкономических воздействий. Происходит рождение новой области экономики — сетевого подхода, но в силу множества точек зрения на данную дисциплину создать единую теорию практически невозможно вследствие множества форм сетевого взаимодействия. Но это зависит от активности ученых каждого направления: кто наиболее энергично будет продвигать свои мысли в публику, тот и создаст основной массив знаний теории сетевого взаимодействия. Многообразие таких ученых и станет катализатором развития, так как для более полной теоретической базы необходимо слияние всех концепций и создание независимой теории. Более успешны будут те ученые, которые активнее работают в междисциплинарной плоскости, но имеют четкие представления о получении теоретических выводов по результатам своей практики.
Список литературы
1. Плетнев, Д. А. Доверие в современных корпорациях: институциональная недостаточность / Д. А. Плетнев, Е. С. Силова // Управленческие науки в современном мире: сб. докл. науч. конф., Москва, 25—26 нояб. 2014 г. : в 2 т. Т 2. — СПб. : Реал. экономика, 2015. — С. 546—550.
2. Бархатов, В. И. Проблемы и перспективы устойчивого развития национальной экономики в глобализующемся мире / В. И. Бархатов // Устойчивое развитие в неустойчивом мире: сб. аннот. докл. Междунар. междисциплинар. конф., Челябинск, 26—28 июня 2014 г. / редкол.: В. И. Бархатов (пред.), Н. Н. Мильчакова, Д. А. Плетнев. — М. : Перо, 2014. — С. 9—10.
3. Moreno, J. L. Sociometry and the science of man / J. L. Moreno. — New York: Beacon House, 1956. — 156 р.
4. Moreno, J. L. Sociometry in relation to other social sciences / J. L. Moreno // Sociometry. — 1937. — Vol. 1, no. 1/2. — P. 206—219.
5. Moreno, J. L. Sociometry, experimental method and the science of society. An Approach to a New Political Orientation / J. L. Moreno. — New York: Beacon House, 1951.
6. Moreno, J. L. Who shall survive? A new approach to the problem of human interrelations / J. L. Moreno. — New York: Beacon House, 1934.
7. Bavelas, A. A mathematical model for group structures / А. Bavelas // Human organization. — 1948. — Vol. 7, no. 3. — P. 16—30.
8. Milgram, S. The small world problem / S. Milgram // Psychology Today. — 1967. — Vol. 2, no. 1. — P. 60—67.
9. Cook, K. S. Power, equity and commitment in exchange networks / K. S. Cook, R. M. Emerson // American Sociological Rev. — 1978. — Vol. 43, no. 5. — P. 721—739.
10. The distribution of power in exchange networks: Theory and experimental results / K. S. Cook, R. M. Emerson, M. R. Gillmore, T. Yamagishi // American J. of Sociology. — 1983. — Vol. 89, no. 2. — P. 275—305.
11. Mitchell, J. C. The concept and use of social networks / J. C. Mitchell // Social Networks in Urban Situations. — Manchester, 1969. — P. 1—32.
12. Granovetter, M. Economic action and social structure: The problem of embeddedness / M. Granovetter // American J. of Sociology. — 1985. — Vol. 91, no. 3. — P. 481—510.
13. Bourdieu, P. Le Capital Social / P. Bourdieu // Actes de la Recherche en Sciences Sociales. — 1980. — Vol. 31. Janvier. — P. 2—3.
14. Bourdieu, P. Social space and symbolic power / P. Bourdieu // Sociological Theory. — 1989. — Vol. 7, no. 1. — P. 14—25.
15. Bourdieu, P. The forms of capital / P. Bourdieu // Handbook of theory and research for the sociology of education / ed. by J. G. Richardson. — New York: Greenwood Press, 1986. — P. 241—258.
16. Bourdieu, P. The social space and the genesis of groups / P. Bourdieu // Social Science Inform. — 1985. — Vol. 24, no. 2. — P. 195—220.
17. Woolcock, M. Social capital and economic development: Toward a theoretical synthesis and policy framework / M. Woolcock // Theory and Society. — 1998. — Vol. 27, no. 2. — P. 151—208.
18. Marshall, A. Principles of Economics / A. Marshall. — New York: McMillan, 1922. (First ed. 1890).
19. Eddy, A. J. The New Competition / A. J. Eddy. — Chicago, IL: McClurg and Co., 1912/1915.
20. Третьяк, В. П. Кластеры предприятий / В. П. Третьяк. — М. : Август Борг, 2005 — 130 с.
21. Шерешева, М. Ю. Формы сетевого взаимодействия компаний / М. Ю. Шерешева. — М. : ВШЭ, 2010. — 344 с.
22. Шерешева, М. Ю. Гильдии и корпорации: протокластеры или особая форма интеграции? / М. Ю. Шерешева, Ю. Л. Владимиров // Сетевой бизнес и кластерные технологии. — М. : ВШЭ, 2011. — C. 309—334.
23. Шерешева М. Ю. Сети / М. Ю. Шерешева // Институциональная экономика: новая институциональная экономическая теория. — М. : ИНФРА-М, 2011. — C. 159—177.
24. Уильямсон, О. И. Экономические институты капитализма: фирмы, рынки, «отношенческая» контрактация: пер. с англ. / науч. ред. и вступ. ст. В. С. Катькало. СПб. : Лениздат: SEV Press, 1996. — 702 с.
25. Moore, J. F. Predators and prey: a new ecology of competition / J. F. Moore // Harvard Business Rev. — 1993. — Vol. 71, no. 3. — P. 75—83.
26. Moore, J. F. The death of competition: leadership and strategy in the age of business ecosystems / J. F. Moore. — Harper Business, 1996.
27. Nelson, R. R. An evolutionary theory of economic change / R. R. Nelson, S. G. Winter. — Cambridge, MA: Harvard Univ. Press, 1982.
28. Nelson, R. R. In search of useful theory of innovation / R. R. Nelson, S. G. Winter // Research policy. — 1977. — Vol. 6, no. 1. — P. 36—76.
29. Organizing inter- and intra-firm networks: what is the impact on innovation performance? / M. G. Colombo, K. Laursen, M. Magnusson, C. Rossi-Lamastra // Industry and Innovation. — 2011. — Vol. 18, no. 6. — P. 531—538.
30. Forrester, J. W. A new corporate design / J. W. Forrester // Industrial Management Rev. — 1965. — Vol. 7, no. 1. — P. 5—17.
31. Snow, C. C. Causes for failure in network organizations / C. C. Snow, R. E. Miles // California Management Rev. — 1992. — Vol. 34, no. 1. — P. 53—57.
32. Cyert, R. M. A Behaviorial theory of the firm / R. M. Cyert, J. G. March. — Englewood-Cliffs: Prentice Hall, 1963.
33. Cyert, R. M. A behavioral theory of the firm / R. M. Cyert, J. G. March. — New York: Englewood Cliffs, 1963.
34. Freeman, R. E. Strategic management: A stakeholder approach / R. E. Freeman. — Boston, MA: Pitman Publ., 1984.
35. Mitroff, I. I. Stakeholders of the organizational mind / I. I. Mitroff. — San Francisco: Jossey-Bass, 1983.
36. Pitelis, C. N. Edith Penrose: Pioneer of stakeholder theory / C. N. Pitelis, M. W. Wahl // Long Range Planning. — 1998. — Vol. 31, no. 2. — P. 252—261.
37. Teece, D. J. Dynamic capabilities and strategic management / D. J. Teece, G. Pisano, A. Shuen // Strategic Management J. — 1997. — Vol. 18, no. 7. — P. 509—533.
38. Dyer, J. H. The Relational view: Cooperative strategy and sources of interorganizational competitive advantage / J. H. Dyer, H. Singh // Acad. of Management Rev. — 1998. — Vol. 23, no. 4. — Р. 660—679.
39. Markowits, H. M. Portfolio selection / H. M. Markowits // J. of Finance. — 1952. — Vol. 7, no. 1. — P. 71—91.
40. Sharpe, W. F. A simplified model for portfolio analysis / W. F. Sharpe // Management Science. — 1963. — Vol. 9, no. 2. — P. 277—293.
41. Koka, B. R. Designing alliance networks: The Influence of network position, environmental change, and strategy on firm performance / B. R. Koka, J. E. Prescott // Strategic Management J. — 2008. — Vol. 29, no. 6. — P. 639—661.
42. Sako, M. Price, quality and trust: inter-firm relations in Britain and Japan / M. Sako. — Cambridge Univ. Press, 1992.
43. Sako, M. The information requirements of trust in supplier relations: evidence from Japan, Europe and the United States / M. Sako // Trust and Economic Learning / ed. by N. Lazaric, E. Lorenz. — Edward Elgar, 1998. — P. 23—47.
44. Chesbrough, H. W. How open innovation can help you cope in lean Times / H. W. Chesbrough, A. R. Garman // Harvard Business Rev. — 2009. — Vol. 87, no. 12. — P. 68—76.
45. Dahlander, L. How open is innovation? / H. W. Chesbrough, A. R. Garman // Research Policy. — 2010. — Vol. 39, no. 6. — P. 699—709.
Вестник Челябинского государственного университета.
2016. № 14 (396). Экономические науки. Вып. 55. С. 121—127.
Абрамов Руслан Агарунович
доктор экономических наук, профессор кафедры «Национальная и региональная экономика»
[email protected]
Морозов Иван Владимирович
аспирант кафедры «Национальная и региональная экономика»
Российский экономический университет им. Г.В.Плеханова
[email protected]
Аннотация
Проблема сетевого взаимодействия региональных предприятий при формировании сетевых экономических структур приобрела в последнее время актуальность как для участников таких образований, так и для экономики региона в целом. В настоящей работе проанализированы модели сетевого взаимодействия региональных предприятий по признаку размеров участвующих в сети предприятий. Выявлены особенности построения модели сетевого взаимодействия региональных предприятий. Сделан вывод о том, что интеграционное взаимодействия большого и малого предпринимательства возможно как через взаимодействие по горизонтали (через партнерство), так и через вертикальное взаимодействие – управление. Также показано, что взаимодействие малых и крупных предприятий через партнерство возникает в формах: интрапренерство, инкубаторство и сателлитная форма. взаимодействие структур, большие и малые предприятия, регион, сеть. Абрамов Руслан Агарунович, Морозов Иван Владимирович Особенности сетевого взаимодействия региональных предприятий// Региональная экономика и управление: электронный научный журнал
. ISSN 1999-2645
Abramov R.A.
professor of chair «The National and Regional Economy»
[email protected]
Morozov I.V.
graduate student of chair «The National and Regional Economy»
Plekhanov Russian University of Economics
[email protected]
Abstract
The problem of networking of regional enterprises in forming the network of economic structures has gained urgency recently as for participants of such entities, and for the economy of the region as a whole. In the present work analyzes the networking model of regional enterprises on the basis of the size involved in the network of enterprises. The authors identified features of building models of networking of regional enterprises. It is concluded that the integration of interaction of large and small businesses as possible through the interaction of horizontally (through partnership) and through the vertical interaction - management. It was also shown that interaction between small and large enterprises through partnership occurs in the forms: intraprener, incubator and satellite form.